Содержание
Фото: Покрас Лампас
Американский иллюстратор Майк Винкельманн, известный также под псевдонимом Beeple, впервые опубликовал в своих социальных сетях легший в основу проекта «Ежедневно» портрет дяди Джо (художник назвал работу Uber Jay) 1 мая 2007 года. Он намеревался выкладывать по одной картине каждый день и не думал о том, что к 11 марта 2021 года он создаст 5 тыс. работ (туда вошли изображения героев американских мультфильмов, компьютерных игр, космоса, президентов и пр.), которые объединят в цифровое панно Everydays: the first 5000 days, чтобы продать на аукционе Christie’s почти за $70 млн. Для рынка криптоискусства этот день стал переломным. Прецедент, когда виртуальное произведение искусства было превращено в дорогостоящий цифровой актив, произошел благодаря технологии non-fungible token (NFT).
Так художники, ранее вынужденные зарабатывать на поприще моушн-дизайна, иллюстраций, разработки игр и коммерческих коллабораций, узнали о существовании коллекционеров, готовых платить за цифровое творчество столько, сколько оно, по их мнению, должно стоить. Хотя следящий за торгами онлайн Винкельманн явно считал такую оценку своих работ завышенной.
Цифровое искусство и онлайн-торговля предметами искусства существовали на арт-рынке и раньше. Однако еще несколько лет назад коллекционеры были готовы потратить не более £10 тыс. при торгах через интернет, следует из опроса британской страховой компании Hiscox. В то же время, на рынке дистанционной торговли случались и крупные сделки: например, в 2013 году на интернет-аукционе Auctionata за $1,8 млн была продана «Лежащая женщина» австрийского экспрессиониста Эгона Шиле. А годом ранее на торгах Christie’s Live, где покупатель участвовал в аукционе через интернет, за $9,6 млн ушла картина американского живописца Эдварда Хоппера «Октябрь на Кейп-Коде».
Продаваемое на традиционных онлайн-платформах виртуальное искусство постепенно дотягивается и до ценовых уровней NFT. Сегодня на работающем с 2011 года маркетплейсе Artspace самая дорогая цифровая работа принадлежит лондонскому художнику Йинку Шонибаре — она стоит от £42 тыс. Популярный Artfinder предлагает цифровое творчество в пределах £10–12 тыс., но основной выбор в категории не превышает £1 тыс. До появления NFT рынок цифрового искусства строился на доверии, рассказывает замдиректора ГМИИ им. А. С. Пушкина по цифровому развитию Владимир Определенов. Знакомые лично с художниками коллекционеры доверяли его обещаниям сделать заявленное количество копий работы, а художники, в свою очередь, доверяли другим участникам рынка, что с его работ не будут сделаны несогласованные копии для продажи, объясняет он.
«NFT можно рассматривать как технологию взаимодействия художника и коллекционера, а еще токены очень удобны для верификации искусства. Раньше надо было передавать flash-накопитель или в договоре прописывать ссылку на Google Drive. Как правильно передавать виртуальный объект коллекционеру? На мониторе? А если он придет в негодность? А если нет монитора?» — комментирует российский художник Арсений Пыженков, более известный как Покрас Лампас.
Пандемия заставила многие традиционные институты сделать ставку именно на онлайн-продажи, ориентируясь во многом на молодых коллекционеров, которым удобен этот формат приобретения искусства, указывают в Hiscox. Так, в 2020 году только три крупнейших аукционных дома — Christie’s, Sotheby’s и Phillips — только увеличили выручку от онлайн-торгов на 524% относительно аналогичного периода в прошлом, констатируют аналитики страховой компании.
И художнику, и жулику — пространство новых возможностей
Благодаря технологии NFT-рынок стал шире и войти в него может теперь любой художник и коллекционер, объясняет коммерческий директор блокчейн-платформы Waves Enterprise Игорь Кузьмичев: «Удобство и скорость взаимодействия покупателей и продавцов, авторов, коллекционеров и аукционных домов минимизируют технические и психологические пороги для активного участия в этой сфере любого, даже неподготовленного лица».
Однако, как и холст или литография, виртуальное искусство поддается копированию.
Несмотря на то что цифровые контракты делают процесс продажи объектов искусства более прозрачным, рассчитывать на транспарентность сделки можно, только объединив все источники информации с разных площадок купли-продажи, считает Кузьмичев.
Законодательство не успевает за развитием NFT, добавляет старший юрист налоговой практики российской Bryan Cave Leighton Paisner Дмитрий Кириллов.
«Закрепленный в выпуске токена комплекс прав определяется правилами площадки, и мы часто видим в них, что при отсутствии отдельного договора с правообладателем — эмитентом токена — права на использование не передаются», — поясняет юрист.
Это ведет к тому, что потребитель не всегда понимает, какое отношение купленный им токен имеет к произведению, соглашается Игорь Кузьмичев, а автор не может, например, получить отчисления от последующей перепродажи своего же произведения, если это не заложено в механизм площадки, где обращаются NFT.
Рынок криптоискусства пока не имеет законченной инфраструктуры, уверен Владимир Определенов, в том числе из-за отсутствия проработанной зоны хранения. При этом технология блокчейна позволила снизить количество бумажной бюрократии, указывает Покрас Лампас. При покупке, например, материальной картины владелец может ее забрать к себе, оставить у художника или хранить в банковской ячейке, продолжает Определенов. Для NFT однозначного решения пока не существует — есть прецеденты, когда владелец зашивал в токен ссылку на произведение искусства на Google Drive, а потом удалял ее после сделки. Таким образом, объясняет Владимир Определенов, покупатель владел токеном, не имея при этом доступа к самой работе. Торгующие токенами платформы могут разориться, а скачав работу себе в облачный носитель, покупатель разрывает связь с токеном и реализовать ее дальше на маркетплейсах NFT он уже не сможет, предупреждает эксперт.
Екатерина Ипполитова
заместитель председателя комиссии по правовому обеспечению цифровой экономики московского отделения Ассоциации юристов России (АЮР)
Как на любом только формирующемся рынке, следует обращать и принимать во внимание риски недобросовестного поведения отдельных участников рынка, которые сопутствуют этой новизне.
Например, известны случаи, когда продавцы NFT покупают и продают токены сами себе, тем самым стараясь увеличить их стоимость для последующей продажи по более высокой цене. Данное явление получило название wash trading. Конкретных механизмов противодействия этому явлению на данный момент не существует. Со временем, по мере развития сегмента, такие действия будут пресекаться самим рынком либо регулятором, так как отслеживать подобные операции и реагировать на них станет проще, а в правовом пространстве станет гораздо понятнее, как с этим работать.
Что хотел сказать художник?
Продающийся на площадках типа SuperRare крипто-арт часто имеет понятный подтекст или коннотации, что делает его интересным для широкой аудитории. Например, в начале июня на Sotheby’s работа terra0 «Two degrees», или «Два градуса», была продана за $37,8 тыс. Она привязана к серверу, который собирает информацию о средней температуре на Земле, и запрограммирована таким образом, что в момент, когда средняя температура планеты поднимется на два градуса, работа самоуничтожится.
Работы Лампаса также торгуются за криптовалюту. Один из примеров — продажа NFT-токена Transition, огромной проекции на крупнейшей ГЭС на Северном Кавказе, за $28,7 тыс. Выбор места для проекции был не случаен: генерируемая на станции (не обязательно на этой) электроэнергия нужна для производства Ethereum или «эфира» — альтернативной биткоину валюты на крипторынке, за которую был продан созданный Лампасом токен.
Два произведения российского художника Степана Христофорова, известного как Brickspacer, — Nexta и Navalny — с понятной идеей и отсылками к политическим событиям в Белоруссии и России купили иностранные покупатели. В мире традиционного современного искусства российские художники, напротив, не часто интересны зарубежным коллекционерам. «Один из них скупает с целью инвестиций, он даже не отвечает на сообщения, когда ему пишешь: „Спасибо, что купил“. А второй собирает работы как объекты искусства, речь идет о европейце и американце», — рассказывает Brickspacer.
Часть денег от продаж этих работ художник перевел в благотворительные организации: $6,6 тыс. за продажу Nexta ушли в фонд поддержки пострадавших от репрессий в Белоруссии Bysol, а вырученные за Navalny $5,2 тыс. — в «ОВД-Инфо» и Фонд борьбы с коррупцией (ФБК, ликвидированный иноагент, организация признана экстремистской, ее деятельность запрещена).
Из Clubhouse в бизнес
«После продажи Navalny я сделал эфир в Clubhouse, в котором мы [вместе с художниками Эдуардом Михайловым, Никитой Реплянским и Никитой Елизарьевым. — Прим. Inc.] стали рассказывать друзьям, отвечали на вопросы, и он продлился восемь часов! И мы поняли из ажиотажа, из упоминаний в сториз, что это серьезно, а когда я основал канал, то приходило много запросов на помощь и на продвижение. И в первый месяц я стал редактором — я купил MacBook, чтобы сидеть в Telegram», — рассказывает Brickspacer.
На фоне успеха художник запустил посвященный рынку криптоискусства Telegram-канал, а следом, вместе с партнером по проекту 111pogremushka Максимом Дырманом, — агентство «NFT.ARKA». Последнее выступает посредником для художников и музыкантов при выходе на рынок NFT. Цель такого сотрудничества — продажа работы или коммерческий заказ, объясняет основательница выставки-ярмарки цифрового искусства Disartive Ольга Дворецкая, которая также сотрудничает с криптохудожниками. «Рынок формируют именно такие продюсерские компании, которые помогают артисту создать свой бренд и наращивать популярность, — объясняет она. — Они создают правила на рынке, которые гарантируют сторонам соблюдение условий друг другом».
Brickspacer не стал разглашать Inc. условия работы их агентства, указав, что вознаграждение устанавливается в индивидуальном порядке. В качестве продюсера Дворецкая работает за процент от продажи, в среднем ставка составляет 30%. Для сравнения, по данным за 2018 год, аукционный дом Sotheby’s брал комиссию 25% за лоты не дороже $250 тыс.
Гифка на миллион
«Мы ведем большую образовательную работу — помогаем новым пользователям разобраться в том, что такое криптовалюты, какие существуют области их применения, рассказываем про пассивный доход, а также о том, как обезопасить себя на криптовалютном рынке. То же самое мы делаем и с NFT, помогаем пользователям разобраться с новым трендом, рассказываем про ценность токенов. В Binance есть целое подразделение, которое занимается образовательным контентом», — говорит директор Binance в Восточной Европе Глеб Костарев.
В отличие от традиционного арт-рынка, где российские художники чаще попадают в иностранные коллекции через вторичный рынок, в сегменте NFT авторы могут работать напрямую. При этом, уточняет художник Миша Most, потребителями виртуального искусства выступают в основном представители мира криптовалют и, как следствие, рассматривают покупку токенов как еще один актив.
Покупатели крипто-арта имеют иные ценности по сравнению с традиционными коллекционерами, соглашается Покрас Лампас. «Люди, которые сделали капитал на криптовалюте, они из другого мира. Они не будут искать оригинал художника XX века, они, скорее, будут искать криптопанка, потому что помнят их зарождение. И теперь криптопанки верифицируются институциями типа Christie’s или Sotheby’s», — рассуждает он.
Где разместить работы, если ты еще не Beeple и не Лампас
На рынке офлайн-искусства рекордная продажа одной работы часто поднимает ценность всех произведений художника. В мире крипто-арта успешная реализация объекта влияет на стоимость самой криптовалюты, напоминает Покрас Лампас. Тот факт, что работу Everydays купил индийский инвестор Вигнеш Сандересан, который руководит компанией — производителем программного обеспечения для блокчейн- индустрии и основал несколько стартапов в этом секторе, привело именно к росту «эфира».
Кроме площадок, таких как SuperRare, где от автора требуют записать поясняющее видео, прикрепить ссылки на социальные сети с выложенными работами, чтобы можно было проверить единство стиля и убедиться в подлинности авторства, существуют и ресурсы, не требующие верификации, например Rarible или OpenSea. Это ведет к более низким ценам на товар, но и осложняет процесс поиска имеющего художественную и инвестиционную ценность продукта. В июне 2021 года так же Binance запустил собственный маркетплейс Binance NFT, в России к отркытию площадки свои работы предоставили Миша Most, Покрас Лампас, Эдуард Михайлов и Никита Реплянский. К августу проект также договорился с «Эрмитажем» о сотрудничестве.
Однако дальнейшее развитие сегмента возможно только в случае, если на рынок интернет-искусства зайдут обычные коллекционеры, признает Покрас Лампас. Уже к середине июня продажи с помощью NFT-токенов обвалились с $176 млн за день 9 мая до $8,7 млн, ранее приводили данные в CNBC.
Источник: https://incrussia.ru/understand/kryptopunks-on-sothebys//
